Название: Предприимчивый Ухён.
Цикл: Days of Infinite. Часть 4
Автор: Alteran
Бэта: JaeBeom.
Фэндом: Infinite
Пэйринг: Ухен/СонЕль, Ухен/СонЧжон, Ухен/Менсу, Ухен/Сонгю и да, я умудрилась запихать сюда еще один свой любимый пейринг.
Размер: 2 178 слов.
Рейтинг: NC-17
Жанр: Пусть будет повседневность. Недороманс.
Предупреждение: Пошлятина, разврат. В общем, все, как я люблю.)
О, я написала что-то длиннее 1000 слов!
Аж сама в шоке))
Поэтому оно путаное, местами нелогичное и безумное.
И, судя по всему, это мой единственный фанфик, в котором я слил не концовку, а начало, середину и почти финал. Зато концовка вышла на славу. Точнее, четыре, не, пять последних абзацев. Я доволен, чо.

Ухен любил секс.Ухён любил секс. В этом он мог открыто признаться любому, кто догадался бы спросить. Но перед фанатами и менеджерами предпочитал скромно молчать, сохраняя имидж и честь компании, хотя рассказать очень зудело в одном месте.
Он очень любил секс. Поэтому было не удивительно, что он засматривался на любого более или менее симпатичного человека в своем окружении, независимо от того, парень это был или девушка. У красоты же нет пола, ведь так?
Ухен любил секс и красивых людей. А еще он очень не любил всякие сопли-конфеты-цветы-долгие ухаживания, поэтому большинство девушек автоматически исключались из его Wish – листа, основные принципы которого завещал еще сам Казанова.
Еще Намстар терпеть не мог заморачиваться, поэтому его очень напрягала политика компании: у него, как, впрочем, и у остальных его товарищей по группе, не было никакой возможности найти себе девушку, с их-то графиком. А еще менеджеры тщательно следили за каждым их шагом: особенно за тем, насколько, куда и зачем они выходят из общежития. Поэтому Ухен, которого с каждым днем все сильнее звала природа в одном, очень конкретном, направлении, начал обращать свой похабный взгляд на согруппников – товарищей по несчастью. Он заглядывался на них, заигрывал и всячески подготавливал полигон для дальнейших маневров.


Первым под очарование вокалиста попал, как ни странно, СонЕль. Вечного школьника завораживала манера Ухена вести разговор, общаться с друзьями и журналистами, его волшебный голос и вообще отношение к жизни. Поэтому когда Намстар недвусмысленно схватил СонЕля за задницу в туалете концертного зала, где они сегодня выступали, младший только застонал в ответ и подался навстречу грубым ласкам вокалиста.

Ухену понравилось трахать СонЕля: тот был отзывчивым, нежным, податливым и просто таял в его руках. Единственное, что не давало покоя вокалисту на протяжении всего их совместного времяпрепровождения – это то, что младший всячески старался сдерживать любые свои эмоции и звуки. Он лишь пару раз вскрикнул в самом начале от проникновения, скорее удивленно, чем как-то еще, а затем только часто, шумно и рвано дышал. При всей своей отзывчивости, СонЕль изо всех сил старался не издавать ни звука. Это бесило Ухена, подгоняло его, заставляло двигаться чаще, резче и быстрее, но ничего не срабатывало. Ель мастерски умел сдерживаться и в самые страстные моменты лишь до боли закусывал свои пальцы.
Когда СонЕль неожиданно достиг пика наслаждения благодаря находчивой и шустрой руке Ухена, он лишь слабо вскрикнул, откидывая голову вокалисту на плечо.
Младший кончил обильно, неожиданно для самого себя, гораздо раньше Намстара и обессилено облокотился на стену. Ухен вскоре догнал СонЕля, глубоко целуя своего партнера на пике наслаждения, а затем помог ему привести себя в порядок.
Но решил для себя, что больше никогда не будет заниматься с ним сексом. Не потому, что так сильно не понравилось. Просто Ухен любил искренность, отзывчивость и стоны наслаждения своих партнеров. СонЕль же со своей сдержанностью очень пошатнул уверенность Намстара в себе. Поэтому он решил, что нужно держаться от него на расстоянии – так будет лучше для обоих.
После этого происшествия отношения с СонЕлем стали несколько холодными и напряженными, но вскоре, благодаря усилиям Ухена, который не хотел подрывать всеобщие позитивные настроения и боевой дух, все вернулось на свои места.

Вторым в его списке стал маннэ группы. Мальчишка был улыбчивым, милым и сам спровоцировал своего хена на секс. Он нагло вертел перед ним бедрами, танцевал девичьи танцы, заигрывал, в общем, делал все, чтобы Ухен перестал бояться согрешить и смело списал свое возникшее желание на самого СонЧжона.
Маннэ в постели был полной противоположностью СонЕля - это вокалист отметил сразу. СонЧжон любил запрыгивать на хена, предпочитал позы сверху и всячески старался контролировать процесс. Ухен не любил подчиняться, но один лишь взгляд в невинные глаза, обещающие так много, заставлял Намстара следовать желаниям парня.
СонЧжон цеплялся за плечи хена, требовал поцелуев и ласк, зарывался руками в отросшие волосы старшего, звонко смеялся и кончил аж два раза. Ухен списал это на молодость и долгое воздержание. Хотя девственником СонЧжон не был, это вокалист понял очень отчетливо.

Секс с СонЧжоном повторился еще несколько раз, всегда неожиданно для Ухена, всегда – в самых неожиданных местах. Вокалисту нравилась смелость мальчишки, его тяга к экспериментам и бесшабашность. Но их недетские игры продолжались ровно до тех пор, пока маннэ не надоело забавляться с Намстаром, и он не переключил свое внимание и провокации на Менсу.

Вокалист некоторое время потосковал, а потом обратился своим недвусмысленным взором на Хойю. Дэнс машина всея Инфините был очень симпатичным, даже красивым, как решил Ухен, разглядывая танцора на репетициях и концертах группы. Намстар не знал, как подступиться к нему, но сдаваться было не в его правилах. Поэтому он стойко, с упорством горного барана, начал продумывать планы по соблазнению рэпера. Однако тот намеков совсем не понимал, на провокации не поддавался, споить его не было никакой возможности, и вообще вел он себя как святой. Наблюдая долгое время за рэпером, Ухен как ни пытался, но так и не смог понять где, как и когда тот снимает напряжение.
Спустя несколько недель тщетных наблюдений Намстар все же решил, что время составления планов прошло и пора бы приступить к решительным действиям. Поэтому он подождал, пока Хойя останется один в их репетиционном зале, подошел к танцору, обнял его со спины и легонько поцеловал в шею.
- Ухен? – Хойя поднял бровь в удивлении, улыбаясь. – Ты чего здесь?
- Да вот… Просто смотрю, как ты репетируешь и очень-очень хочу тебя поцеловать…
- Никаких шансов, милый.
- Почему?
- Насколько я тебя знаю, ты не любишь быть снизу, не так ли?
На этих словах Ухен аж отпрянул от рэпера, который хитро улыбался.
- А почему бы тебе… Нам…
- Когда захочешь, чтобы я тебя трахнул - приходи. – Хойя улыбнулся, помахал вокалисту рукой и вернулся к тренировке.
Ухен ушел в расстроенных чувствах, однако некоторое время спустя, поразмыслив и решив, что лучше друга, чем Хойя, ему не найти и терять его совсем не хочется, быстро успокоился.

Менсу Ухена пугал. Пугала его манера смотреть в упор, постоянно улыбаться и молчать. Поэтому в его сторону вокалист даже не смотрел и совсем не рассматривал его как претендента на свою постель. Возможно, Ухен бы и смог представить их вместе, но только в том случае, если бы Менсу остался единственным человеком на всей Земле, кроме него самого. Да и то –маловероятно.
Поэтому, когда однажды вокалист проснулся в одной кровати с лицом группы, причем из одежды на них были только носки, по одному на каждого, а на простынях и полу виднелись явные следы точно случившегося, весьма недурного секса, у Ухена чуть не случился инфаркт.
Вокалист не помнил совсем ничего о прошлой ночи. Единственное, что запомнилось - это как они с Менсу остались вдвоем в ночном клубе, празднуя их победу, и Эль заказал для них какой-то новый, еще не опробованный, но очень рекомендованный барменом коктейль. Дальше – лишь черный провал в памяти, а попытки вспомнить, что же там было, отдавались в висках ужасной болью. Похмельный синдром ведь еще никто не отменял.
Менсу поморщился, пошевелился и открыл глаза. Рассмотрел внимательным взглядом свою комнату и только потом повернул голову в сторону Ухена. Улыбнулся этой своей непробиваемой улыбкой и сказал: «Привет».
Ухен чуть с кровати не упал. С трудом выдержав взгляд и даже улыбку Менсу, заплетающимся языком произнес:
- А что вчера было? – Голос был хриплым и дико хотелось пить. Или умереть, там как получится.
- Судя по моим ощущениям, ты меня трахнул. – ответил Менсу, поморщился и снова улыбнулся.
Ухен снова совершил подвиг, не свалившись с кровати. Просто он вовремя уцепился за первое, что попалось под руку, а именно – за плечо Эля.
Повисло напряженное молчание. Точнее, напряженным оно было только для Ухена. Для Менсу все было, как обычно.
- И что мы будем делать? – Философски произнес Намстар, глядя куда угодно, но только не на младшего.
- А что ты хочешь?
- Забыть, как страшный сон?
На что Менсу только удивленно поднял бровь:
- Как можно забыть то, чего не помнишь?
- Да… Тогда…
- Раз ты не помнишь, значит - ничего не было. – Менсу склонил голову на бок и уперся взглядом Ухену в переносицу.
- Да… Это неплохая мысль…
- Тогда ничего не было. – Эль снова улыбнулся, проводил взглядом своего хена, который судорожно похватав свои вещи с пола, буквально вывалился из комнаты, и обратно лег спать.

После этого происшествия Ухен уже было решил завязывать с приключениями, но природа снова потребовала свое, а времени все так же катастрофически не хватало. Да и ко всему прочему, усугубляло положение то, как на глазах менялся Дону. Из угловатого, нескладного подростка главный рэпер начал превращаться во вполне милого, интересного и симпатичного молодого человека. Особенные чудеса творили стилисты с его прической для последних выступлений. К тому же, Дону всегда смеялся над шутками своего тонсена, что автоматически выводило его в фавориты Ухена.
Но Дону, не изменяя себе прежнему, охотно обнимался, тискался и ласкался, однако конкретных намеков не понимал и вообще делал морду кирпичом, когда не смеялся. Видимо, жизнь в одной комнате с Менсу сказывалась. А в момент, когда Ухен попытался открыто сказать ему, чего же он на самом деле хочет от своего хена, тот вообще медленно попятился в сторону двери и сбежал из комнаты.
Потом Ухен целую неделю убегал и прятался по углам от Хойи, который в порыве ярости чуть не разбил любимую кружку Менсу, ноутбук Сонгю и голову СонЕля. Однако пару раз танцор все же дотянулся до вокалиста. И Ухен потом ходил, всем своим видом демонстрируя попранное достоинство и честь, с синяками и четким осознанием того, что попытки приставать к любимому рэперу Ховона карается смертью и вечностью в аду, уж Хойя-то договорится. Но Намстар все же был удовлетворен: он, кажется, понял, где, как, а главное – с кем Ли Ховон снимает свое сексуальное и прочее напряжение.

На этом, казалось бы, похождения Ухена должны были подойти к концу. Однако нетронутым вниманием Ухена все еще оставался Сонгю. Лидер был добрым, хорошим и понимающим. Клеиться к нему раньше Ухен просто боялся: боялся потерять то выгодное положение, которое у него есть, как у лучшего друга. Лидер защищал его, отмазывал перед менеджерами и всегда прикрывал его выходки. Ухен ценил это, хоть вида не подавал, благодарил Лидера, но пакости делать все равно продолжал.

- Когда ты уже перестанешь быть таким придурком? - В сердцах выкрикнул СонГю. Вопрос, конечно же, остался проигнорированным. Лидер пару раз глубоко вдохнул, мысленно досчитав до десяти, и немного успокоился. – Бесполезно, да? Ладно, поступай, как знаешь.
Лидер скрылся в неизвестном направлении, смертельно обидевшись на очередную выходку младшего.
Ухен подумал, что их лидер – редкостный идиот.
Возможно, вокалист не признал бы вслух никогда, но он восхищался СонГю, уважал его за характер, за силу воли, за то, как тот может справляться с таким количеством малолетних, вечно нудящих, смеющихся, занимающихся ерундой придурков. Что не отменяло, в общем-то, уверенности Намстара в том, что их лидер – идиот.
А в последнее время (Ухен ничего не мог с собой поделать, как ни пытался), - дико его хотел. С этой безумной прической для концепции «Paradise», маленькими глазами и требовательным характером. Хотел его всего. Себе. Только себе. И это чувство было для Намстара абсолютно новым и пугающим. И сильнее всего усугубляло дело то, что жили они в одной комнате.
Ухен старался обратить на себя внимание, заигрывал, заботился. Но лидер обращал внимание только на пакости. Поэтому Ухен и принял решение делать их побольше, посильнее – чтоб СонГю прозрел наконец. Но не помогало ничего.
Поэтому, когда терпеть уже не было никакой возможности, вокалист дождался, пока остальная группа ушла в направлении кафе, схватил Лидера за руку, затолкнул в их комнату и запер дверь. Потом развернул лицом к себе, прижал к стене и начал целовать.
- Ухен, ты совсем сдурел? – СонГю был в полной растерянности и смотрел на младшего со смесью удивления, страха и возмущения.
- Да. Окончательно и бесповоротно. От мыслей о тебе. – Прошептал вокалист в ухо хену и оставил засос на его шее.
- Если это такой способ выманить у меня прощение, то он отвратительный. – Сонгю прерывисто застонал, подаваясь навстречу губам и рукам Ухена.
- Вообще-то, это мой способ выманить у тебя секс. Но если ты меня еще и простишь, то будет вообще замечательно. Простишь? – Ухен провел губами по ключицам лидера, запуская руки ему под футболку.
- Уже простил. Боже! – Сонгю вскрикнул, когда проворные пальцы младшего нашли один из его сосков. – Ухен!
- Я здесь. – Ухен удовлетворенно улыбнулся, смотря на томно прикрытые глаза своего Лидера, слушая его неровное, тяжелое дыхание, глубоко целуя, забирая весь воздух из легких. – Кричи, Лидер. Я хочу, чтобы ты кричал для меня. – Сжал своими крепкими ладонями дрожащие пальцы своего хена, губами находя бешено бьющуюся жилку на его шее.

И потом, трахая своего Лидера, слушая его стоны и вскрики, Ухен подумал, что наконец-то нашел то, что ему так было нужно. Нашел человека, которого так долго искал. Который, оказывается, всегда был очень близко - только руку протяни и коснись.
Нашел СонГю, который болезненно зажмуривался от каждого толчка, стонал, метался по кровати, подавался навстречу, тянулся за поцелуями и отдавался Ухену весь, целиком и полностью, совсем ничего не оставляя себе.
СонГю, который спустя бесконечно долгое время засыпал на плече Ухена, обессиленный, потный, но такой счастливый. Прижимаясь всем телом, плотно, почти болезненно сильно, и шептал какую-то ерунду, отключаясь.
В порыве безграничной нежности Ухен поцеловал уже спящего лидера в висок и подумал, что больше ему не нужно подрываться, искать и мучиться. Теперь у него наконец-то есть свое собственное маленькое счастье. И он сделает все для того, чтобы оно тоже было счастливым.


Ухен любил петь, делать пакости, секс и красивых людей. А еще он любил СонГю. И все так же мог открыто признаться в этом абсолютно любому, но его по-прежнему никто не спрашивал. Что, впрочем, было только лучше для имиджа группы.

~Oneuldo in Fiction~